Коты Ленинграда в блокаду. Коты блокадного ленинграда Подвиги кошек в блокадном ленинграде

Шел сентябрь 1941 года. Враг неумолимо замыкал кольцо вокруг Северной столицы, но жители города не теряли присутствия духа. Оборона была крепка. Продуктовые склады были до отказа забиты продовольствием, так что голод ленинградцам не грозил. Кто мог тогда предположить, что блокада продлится 872 дня? Кто мог знать, что на второй день осады, 9 сентября, немецкая авиация нанесет точный удар по Бадаевским складам, уничтожив основную часть продуктов?

Единственной связью Ленинграда со страной стало Ладожское озеро, по которому продукты начали поступать уже 12 сентября. В период навигации - по воде, а зимой - по льду. Эта магистраль вошла в историю под названием «Дорога жизни». Но ее было мало, чтобы прокормить население гигантского города. Голод был неминуем.

Первыми с улиц исчезли бродячие собаки и кошки. Потом пришел черед домашних питомцев. Современному человеку, живущему в тепле и сытости, это может показаться чудовищным, но, когда выбор стоит между выживанием любимого кота и любимого ребенка, решение очевидно. В результате к концу зимы 1941−1942 года в Ленинграде кошек не осталось вовсе.

Но кошками и собаками дело не ограничилось. Обезумевшие от голода, холода и бомбежки люди начали убивать себе подобных с целью людоедства. В декабре 1941 года за каннибализм были привлечены к уголовной ответственности 26 человек, в январе 1942 года - 336 человек, за две недели февраля - 494 человека («Блокада Ленинграда в документах рассекреченных архивов». М.: АСТ, 2005. С. 679-680).

Последний кот блокадного города

Считается, что единственным котом, пережившим блокаду от начала и до конца, был кот Максим. Он жил в семье Володиных вместе с попугаем Жаком.

По воспоминаниям Веры Николаевны Володиной, они с матерью всеми силами отбивали зверя и птицу от посягательств дяди, который требовал забить животину на съедение.

Однажды отощавший Максим пробрался в клетку к Жаку и… нет, не съел пернатого, что, казалось бы, логично по всем законам природы.

Хозяева обнаружили кота и попугая спящими рядом, чтобы делиться друг с другом теплом своих тел в промерзшей комнате. Увидев эту сцену, дядя Веры Николаевны прекратил попытки съесть кота. Жак, увы, погиб, а Максим прожил еще долго и умер от старости только в 1957 году. А до этого в квартиру Володиных водили целые экскурсии, настолько ленинградцы, не понаслышке знавшие весь ужас блокады, были поражены этим случаем.

Кошка Мурка в бомбоубежище на руках у хозяйки

Бытует также легенда о рыжем коте Ваське, который жил при одной из зенитных батарей под Ленинградом.

Отощавшее и злое животное привез из блокадного города старшина расчета. Благодаря своему кошачьему чутью и, по всей видимости, горькому опыту, Васька умел заранее предсказывать не только очередной налет немецкой авиации, но и направление атаки. Сначала он бросал свои дела, настораживался, поворачивался правым ухом в сторону грядущего налета и вскоре бесследно исчезал. При этом на советские самолеты кот никак не реагировал.

Довольно быстро зенитчики научились использовать поведение кота для успешного отражения атак. Ваську зачислили на довольствие, а к нему приставили солдата, чтобы тот немедленно сообщал командиру батареи, как только кот начинал вести себя соответствующим образом.

Беда пришла откуда не ждали

Коты были главными «санитарами» ленинградских улиц. Изо дня в день они проделывали работу, которую большинство не замечали, - контролировали популяцию крыс. С давних времен эти грызуны отравляли существование человека, зачастую оказываясь причиной крупномасштабных бедствий.

Разоренные закрома и амбары, опустошенные посевы, но главное - инфекции. Всего за четыре года с 1247-го по 1351-й чума унесла жизни 25 миллионов европейцев. Еще недавно с 1898 по 1963 год в Индии черная смерть забрала 12,6 миллиона человек. И главным переносчиком заразы были крысы.

Для блокадного города нашествие полчищ безжалостных серых тварей стало катастрофой.

«…тьма крыс длинными шеренгами во главе со своими вожаками двигались по Шлиссельбургскому тракту прямо к мельнице, где мололи муку для всего города. В крыс стреляли, их пытались давить танками, но ничего не получалось, они забирались на танки и благополучно ехали на танках дальше. Это был враг организованный, умный и жестокий…» - находим в воспоминаниях блокадницы Киры Логиновой.

Известен случай, когда из-за сгрудившейся на путях стаи крыс с рельсов сошел трамвай.

Стратегический груз

В январе 1943 года в результате операции «Искра» блокада была прорвана. Осознав размах катастрофы, вызванной крысами в городе, военное командование распорядилось доставить в Ленинград кошек.

В своем дневнике блокадница Кира Логинова написала о том, что в апреле 1943 года вышло постановление за подписью председателя Ленсовета о необходимости «выписать и доставить в Ленинград четыре вагона дымчатых кошек».

Выбор пал на Ярославль, где в обилии водились именно дымчатые коты, считавшиеся лучшими крысоловами. Кроме того, Ярославль в войну стал побратимом Ленинграду: всего за время блокады Ярославская область приняла почти треть эвакуированных ленинградцев - около 600 тысяч человек, 140 тысяч из них были дети.

И вот ярославцы снова пришли на помощь. В апреле в город на Неве из Ярославля прибыли четыре вагона со «стратегическим грузом». Увы, условия войны не позволяли обходиться с мохнатыми с современной любовью. По дороге котов не кормили, дабы были злее, в пути многие друг друга подрали. Вообще довольно сложно представить четыре вагона, до отказа набитых кошками.

Собственно, нет ни единого документа, точно подтверждающего легенду о «мохнатом десанте». Вся история основана на воспоминаниях блокадников.

Кот Елисей - памятник собратьям, боровшимся с крысами в годы войны

Часть из прибывших в Северную столицу котов распределили по продовольственным складам, а остальных прямо с перрона раздали людям. Конечно, на всех не хватило. Более того, нашлись те, кто решили на этом подзаработать.

Вскоре на рынках начали продавать котов по 500 рублей (килограмм хлеба стоил 50 рублей, зарплата сторожа составляла 120 рублей), писал в своих воспоминаниях писатель Леонид Пантелеев.

Четырех вагонов оказалось мало, вдобавок крыс было такое количество, что они давали своим природным врагам серьезный отпор. Часто в схватках жертвами становились именно коты.

Полностью блокада была снята только в конце января 1944 года. Тогда в Ленинград направили еще одну партию котов, которых на этот раз набирали в Сибири, преимущественно в Иркутске, Омске и Тюмени. Таким образом, современные питерские коты являются потомками ярославских и сибирских сородичей.

В память о том, что коты и кошки сделали для города, в 2000 году в Санкт-Петербурге на доме № 8 по Малой Садовой установили скульптуру кота Елисея, а напротив, на доме № 3, изваяние его подруги - кошечки Василисы.

Кошка Василиса гуляет сама по себе по карнизу на Малой Садовой, дом 3

В 2013 году молодой рыбинский режиссер-­документалист Максим Злобин создал фильм «Хранители улиц», где рассказал историю ярославской «мяукающей» дивизии.

Люди, которым в 1942 году удалось пережить Ленинградскую блокаду, вспоминают, что в то время в городе не стало кошек, зато количество крыс возросло в десятки раз. Порой полчища грызунов продвигались вдоль Шлиссельбургского шоссе к месту, где располагалась мельница, мелющая муку для всех жителей города.
В 1942–43 годах крысы буквально захватили город, вследствие чего, Ленинград охватил голод. Пакостных вредителей отстреливали, давили танками, но все попытки были бесполезными. Серые захватчики умудрялись взбираться на танки, едущие их давить, и шествовали на них. Мерзкие грызуны не только истребляли запасы продовольствия, но и были переносчиками вирусов, вызывающих ужасные эпидемические заболевания. Жителям Питера грозила эпидемия чумы.
Возможно, вам доводилось читать об этой страшной болезни, господствовавшей в Европе во времена Средневековья. А причиной было как раз то, что религиозные фанаты, считающие кошек колдовскими сообщниками, уничтожили огромное их количество, вследствие чего, развелось очень много крыс. Последние и стали пусковым механизмом инфицирования европейцев и заражения их чумой.
Весной 1943 г. председателем Ленсовета было подписано постановление, о выписке из Ярославской области четырех вагонов дымчатых кошек прямо в Ленинград. Состав доставил «мяукающую дивизию» под строжайшей охраной.
Наконец-то, коты вступили в бой, очищая все подвалы, чердаки и свалки от крыс. Кошки победили, и крысиная армия потерпела крушения.
Интересен тот факт, что после снятия блокады москвичи, вместе с продуктами питания, высылали в Петербург родственникам и друзьям кошек и маленьких котят.
Как бы грустно это не звучало, коты спасали ленинградцев от смертельного голода, принося хозяевам свою добычу. А, когда есть было совсем нечего, единственная возможность для сохранения человеческой жизни – это было приготовление обеда из кошки. Животные согревали маленьких мерзнущих детей, были для них небольшой отрадой в те страшные времена. Поэтому, многие детки посвящали пушистым питомцам стихотворения и песенки.
История о коте-слухаче
Это старая военная история о рыжем коте-«слухаче», который поселился при зенитном подразделении, располагавшемся под Ленинградом, и в точности предсказывал каждый последующий вражеский налёт. Самое интересное то, что во время приближения советского самолета животное не подавало никаких знаков. Благодаря уникальному дару, командование батареи кормило ценного кота и даже приказало одному из солдат присматривать за рыжим «слухачом».
Кошачий призыв
Сразу после прорыва блокады в Ленинград с «большой земли» был направлен стратегический груз - 4 вагона дымчатых кошек из Ярославской области (дымчатые считались лучшими крысоловами). Очевидцы рассказывали, что кошек расхватывали моментально, за ними выстраивались очереди. В январе 1944 года котенок в Ленинграде стоил 500 рублей, тогда как килограмм хлеба продавался с рук за 50 рублей, зарплата сторожа составляла 120 рублей.
После снятия блокады было совершено еще одну «мобилизацию котов». В этот раз, Мурки и Барсики были доставлены из Сибири, специально для музеев, дворцов и даже для знаменитого Эрмитажа. Некоторые приносили животных по собственному желанию. Первым добровольцем стал черно-белый кот по кличке Амур. Его хозяйка охотно пожертвовала любимым питомцем ради того, чтобы победить ненавистных врагов. В общем, в Ленинград направили около 5 тысяч мурчащих истребителей для очищения Эрмитажа от грызунов. О них заботились: кормили, лечили, но, самое важное – уважали и до сих пор уважают за добросовестную работу и помощь.
Несколько лет назад в музее создали Фонд друзей Эрмитажных котов. Благодаря фонду, собираются средства для разных кошачьих потребностей, организовываются различные акции, выставки.
На сегодняшний день, в Эрмитаже «служит» около полусотни котов и кошек. У каждого из них имеется личный паспорт и фотография в нем. Этим животным дали почетное звание высококвалифицированных специалистов по очистке подвалов Эрмитажа от грызунов.
Даже в кошачьем сообществе соблюдается четкая иерархия. У них есть свои аристократы, средний класс и чернь. Эрмитажные коты поделены на четыре отряда. У каждой группы своя строго отведенная территория. В чужие подвалы «не свои» не лезут, ведь можно серьезно схлопотать.
Сотрудники музея знают каждого своего питомца не то что в лицо, а в спину и даже в хвост. А имена котам дают женщины, подкармливающие их. Работники знают историю и подробности жизни каждого кота.
Прежде чем обидеть кошку, отругать ее за проказы и баловство, вспомните, что ее сородичи отдавали свои жизни ради жизни человека и его детей, они боролись с врагами, грели и утешали… Просто любили нас, таких слабых и жестоких в самое страшное и тяжелое время.

Памятник, посвященный кошке из блокадного Ленинграда , появился на улице Композиторов в Санкт-Петербурге.

В Выборгском районе Северной столицы на улице Композиторов, во дворе дома №4 поставили новый малый памятник. Он изображает небольшую фигурку кошки, сидящей на стуле и греющейся под торшером.

Эта трогательная скульптура является символом домашнего очага и создана в честь кошек блокадного Ленинграда. Автором проекта является Наталья Рысева, руководитель студии художественного литья «АСС».

Петербуржцы, проживающие в доме на Композиторов, поддержали инициативу и благодарны студии за то, что у них появилась новая «соседка». Как оказалось, ТСЖ давно планировало украсить свой двор малыми архитектурными формами с озеленением, поэтому идея Натальи Рысевой оказалась очень своевременной.

Историческая справка. Кошки и блокадный Ленинград

В 1941 году в блокадном Ленинграде начался страшный голод. Есть было нечего. Зимой с улиц города начали исчезать собаки и кошки - их употребляли в пищу. Когда есть было уже совсем нечего, единственным шансом выжить было съесть своего домашнего питомца.

Когда в начале 1943 года из Ленинграда исчезли все кошки, в городе катастрофически быстро расплодились крысы. Они просто процветали, питаясь трупами, которые лежали на улицах. Улицы буквально кишели ими. Кроме всего этого, крысы еще и распространяли опасные болезни.

Тогда, вскоре после прорыва блокады, в апреле 1943 года, в Ленинград из Ярославля привезли четыре вагона дымчатых кошек. Именно дымчатые кошки считались лучшими крысоловами.

Часть кошек была выпущена тут же на вокзале, часть была роздана жителям. Очевидцы рассказывают, что когда мяукающих крысоловов привезли, то для получения кошки надо было отстоять очередь. Расхватывали моментально, и многим не хватило. Котенок в блокадном городе стоил 500 рублей. Для сравнения, килограмм хлеба продавали с рук за 50 рублей. Ярославские кошки спасли город от крыс, однако не смогли решить проблему полностью.

В конце войны в Ленинград привезли второй эшелон кошек. На этот раз их набирали в Сибири. Многие хозяева лично приносили своих котов на сборный пункт, чтобы внести свой вклад в помощь ленинградцам. Из Омска, Тюмени и Иркутска в Ленинград приехали пять тысяч кошек. На этот раз все крысы были уничтожены.

Коты Ленинграда.

В 1942-м году осажденный Ленинград одолевали крысы. Очевидцы вспоминают, что грызуны передвигались по городу огромными колониями. Когда они переходили дорогу, даже трамваи вынуждены были останавливаться. С крысами боролись: их расстреливали, давили танками, были созданы даже специальные бригады по уничтожению грызунов, но справиться с напастью не могли. Серые твари сжирали даже те крохи еды, что оставались в городе
. Кроме того, из-за полчищ крыс в городе возникла угроза эпидемий. Но никакие "Человеческие" методы борьбы с грызунами не помогали. А кошек - главных крысиных врагов - в городе не было уже давно. Их съели.

Немного грустного, но честного.

Поначалу окружающие осуждали "Кошкоедов". "Я Питаюсь по Второй Категории, Поэтому Имею Право", - оправдывался осенью 1941 года один из них. Потом оправданий уже не требовалось: обед из кошки часто был единственной возможностью сохранить жизнь.

"3 Декабря 1941 года. Сегодня съели жареную кошку. Очень вкусно", - записал в своем дневнике 10-летний мальчик.

"Соседского Кота мы Съели Всей Коммунальной Квартирой еще в Начале Блокады", - говорит Зоя Корнильева.

"В нашей семье дошло до того, что дядя требовал кота Максима на съедение чуть ли не каждый день. Мы с мамой, когда уходили из дома, запирали Максима на ключ в маленькой комнате. У нас еще попугай Жак жил. В хорошие времена жаконя наш пел, разговаривал. А тут с голоду весь облез и притих. Немного подсолнечных семечек, которые мы выменяли на папино ружье, скоро кончились, и Жак наш был обречен. Кот Максим тоже еле бродил - шерсть вылезала клоками, когти не убирались, перестал даже мяукать, выпрашивая еду. Однажды Макс ухитрился залезть в клетку к жаконе. В иное время случилась бы драма. А вот что увидели мы, вернувшись домой! Птица и кот в холодной комнате спали, прижавшись друг к другу. На дядю это так подействовало, что он перестал на кота покушаться …".

"У нас был кот васька. Любимец в семье. Зимой 41-го мама его куда то унесла. Сказала, что в приют, мол, там его будут рыбкой кормить, а мы то не можем. Вечером мама что то на подобие котлет приготовила. Тогда я удивилась, откуда у нас мясо? Ничего не поняла. Только потом. Получается, что благодаря Ваське мы выжили ту зиму. "Глинский (директор театра) предложил мне взять его кота за 300 грамм хлеба, я согласился: голод дает себя знать, ведь вот уже как три месяца живу впроголодь, а в особенности декабрь месяц, при уменьшенной норме и при абсолютном отсутствии каких-либо запасов продовольствия. Поехал домой, а за котом решил зайти в 6 часов вечера. Холодина дома страшная. Термометр показывает только 3 градуса. Было уже 7 часов, я уже было собрался выйти, но ужасающей силы артиллерийский обстрел петроградской стороны, когда каждую минуту ждал что вот-вот, и снаряд ударит в наш дом, заставил меня воздержаться выйти на улицу, да притом и находился в страшно нервном и лихорадочном состоянии от мысли, как это я пойду, возьму кота и буду его убивать? Ведь до сих пор я и птички не трогал, а тут домашнее животное! Кошка значит победа.

Тем не менее, некоторые горожане, несмотря на жестокий голод, пожалели своих любимцев. Весной 1942 года полуживая от голода старушка вынесла своего кота на улицу погулять. К ней подходили люди, благодарили, что она его сохранила. Одна бывшая блокадница вспоминала, что в марте 1942 года вдруг увидела на городской улице тощую кошку. Вокруг нее стояли несколько старушек и крестились, а исхудавший, похожий на скелет милиционер следил, чтобы никто не изловил зверька. 12-Летняя девочка в апреле 1942 года, проходя мимо кинотеатра "Баррикада", увидала толпу людей у окна одного из домов. Они дивились на необыкновенное зрелище: на ярко освещенном солнцем подоконнике лежала полосатая кошка с тремя котятами. "Увидев ее, я Поняла, что мы Выжили", - вспоминала эта женщина много лет спустя.

Мохнатый спецназ.

В своем дневнике блокадница Кира Логинова вспоминала, "тьма крыс длинными шеренгами во главе со своими вожаками двигались по шлиссельбургскому тракту (ныне проспекту обуховской обороны) прямо к мельнице, где мололи муку для всего города. Это был враг организованный, умный и жестокий. Все виды оружия, бомбежки и огонь пожаров оказались бессильными уничтожить "Пятую Колонну", объедавшую умиравших от голода блокадников.
Как только была прорвана блокада в 1943 году, было принято решение доставить в Ленинград кошек, года вышло постановление за подписью председателя ленсовета о необходимости "Выписать из Ярославской Области и Доставить в Ленинград Дымчатых Кошек". Ярославцы не могли не выполнить стратегический заказ и наловили нужное количество дымчатых кошек, считавшихся тогда лучшими крысоловами. Четыре вагона кошек прибыли в полуразрушенный город. Часть кошек была выпущена тут же на вокзале, часть была роздана жителям. Очевидцы рассказывают, что когда мяукающих крысоловов привезли, то для получения кошки надо было отстоять очередь. Расхватывали моментально, и многим не хватило.
В январе 1944 года котенок в Ленинграде стоил 500 рублей (килограмм хлеба тогда продавался с рук за 50 рублей, зарплата сторожа составляла 120 рублей.

16-Летняя катя Волошина. Она даже посвятила блокадному коту стихи.

Их оружие - ловкость и зубы.
Но не досталось крысам зерно.
Хлеб сохранен был людям!
Прибывшие в полуразрушенный город коты ценой больших потерь со своей стороны сумели отогнать крыс от продовольственных складов.

Кот - слухач.

В числе легенд военного времени есть и история про рыжего кота-"слухача", поселившегося при зенитной батарее под Ленинградом и точно предсказывавшего налёты вражеской авиации. Причём, как гласит история, на приближение советских самолетов животное не реагировало. Командование батареей ценило кота за его уникальный дар, поставило на довольствие и даже выделило одного солдата за ним присматривать.

Кошачья мобилизация.

Как только блокада была снята, прошла еще одна "Кошачья Мобилизация". На этот раз мурок и барсиков набирали в Сибири специально для нужд эрмитажа и других ленинградских дворцов и музеев. "Кошачий Призыв" успешно прошел. В Тюмени, например, собрали 238 котов и кошек в возрасте от полугода до 5 лет. Многие сами приносили своих любимцев на сборный пункт. Первым из добровольцев стал черно-белый кот амур, которого хозяйка лично сдала с пожеланиями "Внести Свой Вклад в Борьбу с Ненавистным Врагом". Всего в Ленинград было направлено 5 тысяч омских, тюменских, иркутских котов, которые с честью справились со своей задачей - очистили эрмитаж от грызунов.
О котах и кошках эрмитажа заботятся. Их кормят, лечат, но главное - уважают за добросовестный труд и помощь. А несколько лет назад в музее даже был создан специальный фонд друзей котов эрмитажа. Этот фонд собирает средства на разные кошачьи нужды, организует всяческие акции и выставки.
Сегодня в эрмитаже служат более полусотни котов. Каждый из них имеет паспорт с фотографией и считается высококвалифицированным специалистом по очистке музейных подвалов от грызунов.
Кошачье сообщество четкую иерархию имеет. Тут есть своя аристократия, середнячки и чернь. Коты на четыре отряда делятся. Каждый имеет строго отведенную территорию. В чужой подвал не лезу - там можно схлопотать по морде, серьезно.
Кошек узнают в лицо, со спины и даже с хвоста все сотрудники музея. Но дают имена именно те женщины, которые их кормят. Они историю каждого в подробностях знают.

1942 год выдался для Ленинграда вдвойне трагичным. К голоду, ежедневно уносящему сотни жизней, добавилось еще и нашествие крыс. Очевидцы вспоминают, что грызуны передвигались по городу огромными колониями. Когда они переходили дорогу, даже трамваи вынуждены были останавливаться.

Блокадница Кира Логинова вспоминала, что «…тьма крыс длинными шеренгами во главе со своими вожаками двигались по Шлиссельбургскому тракту (ныне проспекту Обуховской обороны) прямо к мельнице, где мололи муку для всего города. В крыс стреляли, их пытались давить танками, но ничего не получалось: они забирались на танки и благополучно ехали на них дальше. Это был враг организованный, умный и жестокий…»

Все виды оружия, бомбежки и огонь пожаров оказались бессильными уничтожить «пятую колонну», объедавшую умиравших от голода блокадников. Серые твари сжирали даже те крохи еды, что оставались в городе. Кроме того, из-за полчищ крыс в городе возникла угроза эпидемий. Но никакие «человеческие» методы борьбы с грызунами не помогали. А кошек - главных крысиных врагов - в городе не было уже давно. Их съели.

Немного грустного, но честного

Поначалу окружающие осуждали «кошкоедов».

«Я питаюсь по второй категории, поэтому имею право», – оправдывался осенью 1941 года один из них.

Потом оправданий уже не требовалось: обед из кошки часто был единственной возможностью сохранить жизнь.

«3 декабря 1941 года. Сегодня съели жареную кошку. Очень вкусно», – записал в своем дневнике 10-летний мальчик.

«Соседского кота мы съели всей коммунальной квартирой еще в начале блокады», – говорит Зоя Корнильева.

«В нашей семье дошло до того, что дядя требовал кота Максима на съедение чуть ли не каждый день. Мы с мамой, когда уходили из дома, запирали Максима на ключ в маленькой комнате. Жил у нас еще попугай Жак. В хорошие времена Жаконя наш пел, разговаривал. А тут с голоду весь облез и притих. Немного подсолнечных семечек, которые мы выменяли на папино ружье, скоро кончились, и Жак наш был обречен. Кот Максим тоже еле бродил – шерсть вылезала клоками, когти не убирались, перестал даже мяукать, выпрашивая еду. Однажды Макс ухитрился залезть в клетку к Жаконе. В иное время случилась бы драма. А вот что увидели мы, вернувшись домой! Птица и кот в холодной комнате спали, прижавшись друг к другу. На дядю это так подействовало, что он перестал на кота покушаться…»

«У нас был кот Васька. Любимец в семье. Зимой 41-го мама его унесла куда-то. Сказала, что в приют, мол, там его будут рыбкой кормить, мы-то не можем… Вечером мама приготовила что-то наподобие котлет. Тогда я удивилась, откуда у нас мясо? Ничего не поняла… Только потом… Получается, что благодаря Ваське мы выжили ту зиму…»

«В доме во время бомбёжки вылетели стёкла, мебель давно стопили. Мама спала на подоконнике - благо они были широкие, как лавка, - укрываясь зонтиком от дождя и ветра. Однажды кто-то, узнав, что мама беременна мною, подарил ей селёдку - ей так хотелось солёного… Дома мама положила подарок в укромный уголок, надеясь съесть после работы. Но вернувшись вечером, нашла от селёдки хвостик и жирные пятна на полу - крысы попировали. Это была трагедия, которую поймут лишь те, кто пережил блокаду» – рассказывает сотрудница храма прп. Серафима Саровского Валентина Осипова.

Кошка – значит победа

Тем не менее, некоторые горожане, несмотря на жестокий голод, пожалели своих любимцев. Весной 1942 года полуживая от голода старушка вынесла своего кота на улицу погулять. К ней подходили люди, благодарили, что она его сохранила.

Одна бывшая блокадница вспоминала, что в марте 1942 года вдруг увидела на городской улице тощую кошку. Вокруг нее стояли несколько старушек и крестились, а исхудавший, похожий на скелет милиционер следил, чтобы никто не изловил зверька.

12-летняя девочка в апреле 1942 года, проходя мимо кинотеатра «Баррикада», увидала толпу людей у окна одного из домов. Они дивились на необыкновенное зрелище: на ярко освещенном солнцем подоконнике лежала полосатая кошка с тремя котятами. «Увидев ее, я поняла, что мы выжили», – вспоминала эта женщина много лет спустя.

Мохнатый спецназ

Как только была прорвана блокада в 1943 году, вышло постановление за подписью председателя Ленсовета о необходимости «выписать из Ярославской области и доставить в Ленинград дымчатых кошек». Ярославцы не могли не выполнить стратегический заказ и наловили нужное количество дымчатых кошек, считавшихся тогда лучшими крысоловами.

Четыре вагона кошек прибыли в полуразрушенный город. Часть кошек была выпущена тут же на вокзале, часть была роздана жителям. Расхватывали моментально, и многим не хватило.

Л. Пантелеев записал в блокадном дневнике в январе 1944 года: «Котенок в Ленинграде стоит 500 рублей». Килограмм хлеба тогда продавался с рук за 50 рублей. Зарплата сторожа составляла 120 рублей.

– За кошку отдавали самое дорогое, что у нас было, - хлеб. Я сама оставляла понемногу от своей пайки, чтобы потом отдать этот хлеб за котенка женщине, у которой окотилась кошка, - вспоминала Зоя Корнильева.

Прибывшие в полуразрушенный город коты ценой больших потерь со своей стороны сумели отогнать крыс от продовольственных складов.

Кошки не только ловили грызунов, но и воевали. Есть легенда о рыжем коте, который прижился при стоявшей под Ленинградом зенитной батарее. Солдаты прозвали его «слухачом», так как кот точно предсказывал своим мяуканьем приближение вражеских самолетов. Причем на советские самолеты животное не реагировало. Кота даже поставили на довольствие и выделили одного рядового за ним присматривать.

Кошачья мобилизация

Еще одну «партию» котов завезли из Сибири, чтобы бороться с грызунами в подвалах Эрмитажа и других ленинградских дворцов и музеев. Интересно, что многие кошки были домашними - жители Омска, Иркутска, Тюмени сами приносили их на сборные пункты, чтобы помочь ленинградцам. Всего в Ленинград было направлено 5 тысяч котов, которые с честью справились со своей задачей – очистили город от грызунов, спасая для людей остатки съестных припасов, а самих людей - от эпидемии.

Потомки тех сибирских кошек и по сей день обитают в Эрмитаже. О них хорошо заботятся, их кормят, лечат, но главное – уважают за добросовестный труд и помощь. А несколько лет назад в музее даже был создан специальный Фонд друзей котов Эрмитажа.

Сегодня в Эрмитаже служат более полусотни котов. У каждого есть особый паспорт с фотографией. Все они успешно охраняют от грызунов музейные экспонаты. Кошек узнают в лицо, со спины и даже с хвоста все сотрудники музея.